Утреннее шоссе - Страница 17

Наталья ступила на платформу.

Ее взгляд тотчас остановился на Клямине. Среди людей, сновавших по платформе, она видела только его. Высокого, хищно-сутуловатого. С длинным острым носом и широким подбородком…

И Клямин смотрел на девушку. Он уже знал, что это она. Нет, он видел ее впервые, никакого сомнения. Девушку с такой внешностью забыть нельзя. И в то же время что-то тревожило его душу. Ему казалось, что даже в уличной толпе он узнал бы ее. Но кого - ее?! Кого она так напоминает?

Наталья оставила чемодан у двери вагона. Она шла осторожно, словно боялась оступиться. Косое солнце, казалось, насквозь пронзало ее фигуру упругим лучом. Светло-голубые глаза девушки потемнели, сузились в слабом прищуре…

Она приблизилась к Клямину. Остановилась. Она смотрела в лицо Клямина, словно сравнивая его глаза - правый, продолговатый, дикий, и левый, круглый, с ясными искорками у зрачка…

- Вы… Клямин, - произнесла Наталья уверенно, не скрывая волнения.

- Клямин. А вы… Наталья.

Она не протягивала руки, все разглядывая Клямина. Она хотела что-то сказать, но запнулась. Торопливо раскрыла висящую на плече сумку, достала большой плотный конверт…

Странное ощущение, овладевшее Кляминым при виде девушки, уже оставило его. Взгляд Клямина подернулся подозрением: он не любил записок, писем, извещений. Как правило, они сулили неприятные сюрпризы…

- Что там еще? - Клямин взял конверт.

Их толкали со всех сторон. Какой-то верзила с чемоданом на плече задел Клямина и протопал дальше.

- Пошли. В машине дочитаю, - быстро произнес Клямин. Носильщик подхватил фибровый чемодан, поставил его на тележку и вопросительно взглянул на Клямина: можно ли подобрать еще клиента, поскольку тележка пустая? Но Клямин отрицательно повел головой.

Он и Наталья пристроились в кильватер горланящему носильщику и молча двинулись вперед.

Автомобиль стоял на противоположной стороне площади.

Носильщик получил три рубля и скрылся с довольной физиономией.

Клямин занял место в кабине, открыл вторую дверь, впустил Наталью, уселся поудобнее и достал конверт.

Наталья ждала первой фразы, первой реакции Клямина…

Она привалилась плечом к стойке кабины, вытянув руки вдоль колен. На грубой дерюге джинсовых брюк ее руки казались прозрачными. Боковым зрением она отмечала каждую линию лица Клямина. Ранние морщины у губ и глаз нитями тянулись по смуглой коже. Волосы светлые - почти такого же цвета, как у Натальи. На несколько тонковатой, но сильной шее поблескивала серебряная цепочка. Она проваливалась в отворот модной рубашки с крупными накладными карманами. Плоские часы с черным циферблатом болтались на чеканном браслете. Такие мужчины нравились Наталье…

Клямин дочитал письмо с непроницаемым лицом. Повертел в руках листок, медленно вложил в конверт. Некоторое время подержал конверт на весу и решительно протянул его Наталье:

- Не по адресу.

Наталья сжалась, плечи ее подались вперед, а голова опустилась.

- На такую дешевку меня не купить, красавица, - повторил он тверже и бросил листок ей на колени.

Клямин завел двигатель. Мотор негромко заурчал на холостых оборотах. Клямин оглянулся - нет ли помех? - и мягко тронул автомобиль.

Письмо с колен Натальи упало на пол кабины… Правый поворот заманил «уазик» на главную улицу. В поток автомашин, троллейбусов, трамваев. Все мчались остервенело к светофору, точно псы к куску мяса. Толпы людей переминались на переходах, дожидаясь возможности перебраться через живой транспортер… Клямин убрался в третий ряд.

- Хорошенькая новость, - распалял он себя, постукивая ладонью по рулевому колесу. - Вспомнили вдруг! Откуда?! Что? Кто такие? Да я начисто не помню твою маму… Как говорится: «Просыпаюсь утром - здрасьте, вижу - нет со мною Насти!» Знаем эти штуки. Кушали! Ясно?!

В следующее мгновение он даже не понял, что происходит. Лишь ощутил порыв свежего воздуха в кабине автомобиля. Клямин выбросил правую руку и успел ухватить Наталью за блузку. Машина вильнула и ударила передним левым колесом о высокий поребрик разделительного ограждения. Позади раздался визг тормозов… Но Клямин уже выправил линию и шел с обычной скоростью.

- Ты что?! - прошептал он побелевшими губами. - На полном ходу. В плотном ряду…

Наталья сидела откинув голову назад. Надорванный рукав блузки оголил ее плечо - на нем была ссадина от ногтя Клямина.

- Остановите. Я сойду, - твердо сказала Наталья, не размыкая ресниц. - Я не хочу с вами ехать. Отвезите меня на вокзал…

Солнце падало в расщелины между домами. Быстрым мазком полоснув по салону автомобиля, оно какое-то мгновение держалось на маленькой голове, на распущенных волосах Натальи. И опять что-то в облике ее пробудило у Клямина смутное воспоминание.

- В письме сказано, что ты собираешься поступать в училище, - проговорил Клямин. - Но ведь прием давно…

- Там дополнительный набор, - безучастно произнесла Наталья, отвернувшись от Клямина. - Я хочу обратно домой. Отвезите меня на вокзал, пожалуйста, - жалобно добавила она.

Несколько минут они ехали молча.

Клямин угрюмо глядел на покорный асфальт. Он не мог понять себя. Волнение исчезло, уступая место любопытству и удивлению. Что может быть общего у него с этой девчонкой? Да и не снится ли все это? Минутами ему казалось, что рядом сидит обыкновенная пассажирка такси, которой нечем расплатиться, - вот и придумала плаксивую историю, имея в виду не его, Антона Клямина, а какого-то другого человека. Он даже усмехнулся, ободренный этой мыслью, и метнул на Наталью лукавый взгляд в легкомысленном расчете на уступчивое перемирие. Но в позе Натальи было столько открытой печали, что Клямина обдало жаром. Мысли рассыпались подобно капелькам ртути, извлекая из глубин памяти полузабытое…